Крым находился в фашистской оккупации 30 месяцев. Зверства гитлеровцев и жизнь населения в суровые годы Великой Отечественной войны до сих пор еще недостаточно полно отражены в письменных источниках того времени. Найденный недавно дневник жителя оккупированной Евпатории Федора Федоровича С. помогает лучше увидеть и понять, какое зло для человечества представляет фашизм.

Записи, прочитанные потомками

Этот дневник был найден в 2011 году. Его владелец вел записи с 19.06.1939г. по 22.12.1944г., чаще всего небрежно и неграмотно. Часть дневниковых страниц, к сожалению, вырвана. Тексты преимущественно личного содержания, однако среди бытовых зарисовок автором отражены и военные события, и подробности жизни населения в оккупированной фашистами Евпатории. Уже по первым записям в дневнике видно, что их автор не любит ни Красную Армию, ни Советскую власть. Его мировоззрение определяется только стремлением выжить. Поэтому надо признать, что сам Федор Федорович С. малоинтересен, зато его дневник представляет собой документ, как бы обращенный к нам, ныне живущим. Заметим, что подобных источников в нашем распоряжении крайне мало.

Вечный страх вынуждал автора прятать дневник и даже зарывать его в землю. Нахождение в полугодовом заключении в гитлеровской тюрьме привели к хаотичности изложения и противоречивости оценок событий. Заметно, что грамотность записей снижается день ото дня. Физическая и психическая изможденность отражается и на почерке. И без того трудночитаемый текст со временем становится все менее понятным. Желая быть исторически точным, я решил не прибегать к корректуре текста, а дать его в подлиннике. По просьбе родственников фамилия автора дневника обозначена буквой С.

В начале Великой Отечественной войны автору дневника исполнилось 23 года. Он был инвалидом, снятым с воинского учета из-за травмы глаза. Сначала трудился как рабочий, потом, окончив курсы, стал бухгалтером (при уровне образования шесть классов). По содержанию дневника видно, что он живет с отцом на Хуторке (ныне район недостроенного Дворца пионеров), ухаживает за девушкой Шурой, получает пенсию и зарплату и жизнью вполне доволен. Изначально Федор верит в победу Красной Армии. Утрата веры в эту победу для него наступила в последние дни октября 1941 года, когда перед тем, как оставить Евпаторию, советская администрация стала раздавать населению товары из магазинов и со складов. Много ценностей было разворовано или уничтожено. Сгорели склады «Заготзерно», был взорван санаторий им. Н. А. Семашко, вывезено оборудование госпиталей. Естественно, в таких условиях горожане серьезных запасов продовольствия на зиму создать не могли. Об этом очень сокрушается автор дневника. Запись от 30 октября передает его смятение: «Вот дела так дела все уничтожено будет голод и нищета». Это отчаяние, записанное словами, кончается в 8 часов 30 минут вечера в тетради № 2. Из опасений автор зарыл дневник в землю. 31 октября 1941 года в город вошли фашисты…

«Все это сводит с ума»

Следующая запись в дневнике сделана 15 ноября: «Приказы германских войск о том, чтобы сдать все, что разграблено и регистрация населения и скота. Уже в городе избрана городская управа, голова которой Эпифанов старик б/городской техник».

Последующие декабрьские записи полны пессимизма. «В Симферополе есть приказ таков, чтобы все жители оставили себе продуктов по 40 кг пшеницы или муки 2 кг жиров и остальное сдать на базы и все это до 30/V-42, разве может этого хватить, никогда, общим будет большой голод».

Тема голода – одна из основных в дневнике. Талоны на обед, хлебные карточки, гибель военнопленных от тяжелого труда, отсутствие еды, невероятно высокие цены на рынке, нищенская зарплата продуктами за изнурительный труд, откровенный грабеж и произвол оккупантов, забиравших последнее, – все это присутствует на страницах тетрадей. Чуть позже он напишет: «Сегодня я уже получил на себя хлеб за 7 дней 2,8 кгр по 0,4 кгр в день». Это запись от 11 декабря 1941 года.

15 января: «Днем в первой части дня принесли нам бумажки на сдачу свиней в комендатуру. Что теперь будет, а мы еще одного зарезали и теперь боимся. Что они нам сделают? Наверно поубивают. Сегодня опять приходили немцы 4 человека искали жиров но ничего не взяли».

«У немецких властей имеются союзники», – запись 25 февраля 1942 года, – «которые настоящие воры. Это Румыны целый вечер он дежурил у ворот но я часто выходил и лаяла собака Мальчик но он потом в него выстрелил но не попал и собака замолчала а он идиот несчастный чтоб его в первом бою убило залез во двор и лазил кругом и не найдя ничего лучше узял 2 кролика и наверно сегодня тоже придет я его ей богу убью чем нибудь пусть меня накажут стыд и позор чтобы армия занималась грабежом да еще мелким».

Забота о пище – главная в жизни оккупированного населения. Федор Федорович здесь не исключение. На пустыре около Хуторка он выращивает подсолнечник, в надежде переработать его на масло, сажает кукурузу, охраняет урожай по ночам. Днем работает в литейном цеху за брюквенное повидло и ячневую муку, постоянно ожидая обыска и реквизиции. Все это сводит с ума. «Не возможно жить хоть живой лезь у землю. Вот так ослобонили?» Это запись от 13 января 1942 года.

Чтобы выжить, автор дневника решил открыть кустарную мастерскую, на что требовалась покупка патента. Патент №7 от 13.12.1941г.­­ он получил, но приобрести металл оказалось крайне трудным делом. Иногда приходилось подворовывать сырье в цеху. Из краденой бронзы Федор отливал перстни, шлифовал их до блеска, но такая «роскошь» большого дохода не приносила, а других заказов бедное население почти не делало. К голоду добавились трудности с приобретением одежды и обуви. Того и другого в продаже было достаточно много, но цены, как говорится, кусались, к тому же вещи, как правило, когда-то принадлежали расстрелянным или репрессированным людям.

Текст от 29 января 1943 года: «Сегодня передали чтобы все мужчины записывались добровольно на работу в воинские части к чему это… Решил работать в литейном цеху… но Ваня говорит что ребята уже работают а что в мастерской все инструменты поворовали сами немцы. В ремзаводе немцы забрали все машины».

Гитлеровцы в Евпатории повсеместно использовали труд пленных красноармейцев. Автор дневника пишет о большом количестве работавших военнопленных, испытывавших повседневные побои, издевательства и голод. Труд гражданского населения мало чем отличается от условий концлагеря. Едва живой после отсидки в тюрьме, Федор страшится работы на ремзаводе, где: «Говорят, что Негус наш шеф опять приступает к работе на заводе. Эх, страшно: будет опять мордобой, крик и гонения».

(Продолжение следует.)

Эвальд РЫЧКО, преподаватель
ЕУВК «Гимназия им. И. Сельвинского».

:: Содержание номера